Как понять, что вы дома? Одни узнают свой район по скрипу качелей во дворе, другие — по голосам продавцов у метро или по гулу выстрелов из тира в соседнем парке. Такие привычные шумы, по мнению урбанистов, формируют городскую идентичность не меньше, чем архитектура или топонимы.
«Бумага» поговорила с петербургской исследовательницей, выпускницей магистерской программы по цифровой урбанистике (она пожелала остаться анонимной), которая собрала «звуковые портреты» двух муниципалитетов — «Острова Декабристов» и «Сосновского». Послушайте, как звучат петербургские округа и как это можно использовать в городском планировании.
Что такое звуковые портреты
— Звуковая городская идентичность — это набор звуков, характерных для города или отдельного района. Проще говоря, это те звуки, без которых жители не могут представить свой район. Это могут быть и неприятные звуки, но если их убрать — будет что-то не то.
Созданные звуковые портреты были лишь частью моего исследования. Важно, что это не музыкальная штукенция, а инструмент для принятия решений. Они не должны звучать приятно, но должны звучать узнаваемо, чтобы жители при прослушивании сразу могли сказать: «Да, это наши звуки» или «Нет, чего-то не хватает».
Как создать звуковой портрет
Выбор территорий. Я выбрала два муниципальных округа — Остров Декабристов и Сосновское — из-за схожих типов застройки: квартальной и микрорайонной. Остров Декабристов интересен тем, что у него есть выход к воде (хоть и меньше, чем раньше), и мне было важно понять отношение жителей к звукам воды. В Сосновском большой зеленый массив — парк Сосновка. Я хотела узнать, как такая зона влияет на звуковую идентичность.
Формирование гипотез. Их я проверяла через социологический опрос и интервью с местными жителями.
Опрос я распространяла через группы округов и районов во ВКонтакте. В нем был 51 вопрос, в том числе об отношении к разным звукам. Жители указывали характерные звуки округа и места, где их можно услышать.
Составление звуковых карт. Всего получилось десять карт — по пять для каждого округа — с делением на природные звуки, техногенные (включая транспорт), антропогенные и прочие.
Выбор точек для записи звука. На основе карт и ответов я определила локации для звукозаписи.
Полевые записи. Я выезжала от четырех до шести раз в нужные округа, мне нужно было охватить зиму и позднюю весну, разные времена суток, будни и выходные.
Обработка звуков. Я чистила записи от шумов и училась работе со звуком почти с нуля.
Интервью с жителями. Я давала послушать звуковые портреты и собирала обратную связь: что узнается, чего не хватает, что стоит усилить.
Дозаписи и финальные портреты. Весной я записала новые звуки — пение птиц, шелест листвы — и вносила правки от жителей.
Что получилось
— Суть моей работы заключалась в том, чтобы проанализировать, как формируется звуковая идентичность и как можно использовать ее в градостроительстве — чтобы создавать более приятные звуковые ландшафты.
Звуковые портреты — это один из способов исследования этой звуковой идентичности. На основе проделанной работы мы разработали метод создания звуковых портретов. Этот метод можно использовать и для других, более масштабных, территориальных единиц: районов, городов.
Вот, что у меня получилось:
Что удивило во время исследования
— Какое-то время я жила рядом с парком Сосновка, но не помнила звука выстрелов из местного тира. В опросах многие указали их как характерный техногенный звук. Когда я приехала специально записывать, оказалось, что в некоторых частях парка действительно слышно стрельбу.
Интересно, что для одних жителей этот звук — раздражитель, а для других он неотъемлемая часть атмосферы. Возникает вопрос: если убрать выстрелы, останется ли у людей ощущение «того самого» места? Возможно, им станет тише и комфортнее, а возможно — исчезнет часть уникальной идентичности.
В исследованиях городской идентичности я заметила, как люди эмоционально реагируют на топонимы. Например, кто-то категорично отвергает слово «Васька» для Васильевского острова, а кто-то, наоборот, употребляет только его. Это становится маркером «своих» и «чужих». Похожая история и с другими районами — «Академка» или «Акадос». Здесь не столько конфликт, сколько способ людей обозначить принадлежность к группе.
Где и как используют звуковые портреты
— Метод можно использовать для принятия градостроительных решений. Девелоперы могут повышать привлекательность своих проектов и оценивать «благополучие» среды, включая удовлетворенность звуковой обстановкой. Можно также проверять, соответствует ли застройка — например, новые пути сообщения — звуковой идентичности района. Если не соответствует, то, вероятно, надо принимать дополнительные меры по снижению шума.
Звуковые портреты полезны для брендинга территорий — для этого собираются данные об отношении жителей к звукам и о точках их записи. Затем можно создавать музыкальные композиции или джинглы, которые проходят «валидацию» у местных жителей и используются в туризме, маркетинге и айдентике. Но пока в России такой подход не используются массово. Всё, что я смогла нагуглить, — это брендинг Клина [в Московской области] («Клин звучит»). Авторы «Клин звучит» создали звуковой туристический маршрут, который включает десять объектов, а звуковая среда города легла в основу проекта развития территории, которая подразумевает четкое звуковое зонирование, создание тихих зон и тематических звуковых уголков.
Есть и смежные направления: архитектурные решения, создающие особые звуки. Это может повышать инклюзивность и помогать ориентации людей с нарушением зрения, улучшать туристический опыт (когда у тебя задействуется еще слух во время посещения тех или иных мест) и усиливать привязанность жителей к месту.
Важно учитывать, что любое вмешательство в привычную звуковую среду — это вмешательство в идентичность. Даже улучшения могут восприниматься болезненно, если они убирают «свои» звуки. Про это писал экофилософ Гленн Альбрехт, который ввел понятие соластальгии — речь про боль, которую испытывает человек, осознавший, что место, где он живет и которое любит, находится на грани физического уничтожения. Альбрехт писал, как развитие промышленности в одном из регионов Австралии, где люди занимались фермерством, вызывало соластальгию. Из-за неприятных звуков стройки люди не могли спать по ночам и переставали чувствовать себя дома.
Какие планы у исследовательницы
— Пока что я взяла паузу, чтобы развиваться в профессии дизайнера, но в будущем хотела бы вернуться к теме — возможно, в академическом формате или через арт-проекты. Было бы интересно найти команду, которая готова заниматься исследованиями в этой области.
В теории я хотела бы исследовать звуковую идентичность Дальнего Востока и Татарстана. Если говорить про Петербург, то мне было бы интересно узнать про центр города. Нельзя спорить с тем, что там большой туристический поток и много людей, приезжающих на работу или по делам. В связи с этим любопытно, какая идентичность у жителей Центрального района и как она отличается, например, от расположенной рядом Коломны.
Отдельный интерес — брендинг территорий. Мне близка идея совмещать визуальную айдентику (логотип, слоган, цвета, шрифты) с аудиобрендингом, включая джинглы и звуки, характерные для района.
Видите, есть и хорошие новости 💚
Мы продолжим рассказывать вдохновляющие истории — а вы можете поддержать нашу работу
Что еще почитать:
- «За оборону русского языка». Что нужно знать о z-поэзии и как она борется с антивоенным лагерем за Пушкина и Бродского
- Как изменился облик Петербурга при Беглове? «Тучков буян» не построили, градозащита потеряла независимость, но общественных пространств стало больше.
