Всю прошлую неделю в Петербурге спасали кота, забравшегося в щель в облицовке набережной Фонтанки. Главными действующими лицами спасательной операции были волонтеры «Кошкиспас» — сообщества, которое помогает животным в Петербурге уже 16 лет.
О том, как оно устроена, а также о том, как помочь котику, попавшему в беду, «Бумага» поговорила с координатором и спасателем «Кошкиспас» Леонидом Луневым.
«Основные наши клиенты — кошки. Они более независимые и приспособленные к залезанию в незалезательные места»
«Кошкиспас» — это не отдельная организация, а одно из направлений поисково-спасательного отряда «Экстремум». Оно появилось в период с 24 по 27 сентября 2009 года: тогда в основную организацию поступила первая заявка о кошке на дереве. Все эти дни добровольцы пытались снять котика: это успешно получилось, и у «Кошкиспас» был первый счастливый день рождения. [Сейчас] организация живет на пожертвования, а еще участвует в различных конкурсах на гранты, но победить получается не всегда.
Основные наши клиенты — кошки. Их больше, они более ловкие, независимые и приспособленные к залезанию в незалезательные места. Встречаются нам и птицы: они часто строят гнезда из всего, что валяется на земле, из-за чего путаются в лесках, мешках, рыболовных сетях и проводах. С собаками все проще: если они куда-то и попадают, то в люки, канавы или трубы. По деревьям, к счастью, они лазать не умеют. Хотя наши коллеги из Екатеринбурга однажды снимали с ветки на высоте в шесть метров собаку, которая побежала на дерево за котом.
Из необычных животных мы снимали с деревьев енотов. Они очень хорошо и высоко лазают по тонким веткам, из-за чего их тяжело достать, и однажды пожарные шесть часов гоняли енота по дереву. Еще доставали бобров и змей — например, [однажды] питон забрался в вентиляцию.
«Если помочь животному можно в белом платье и на шпильках — это не к нам»
Наш руководитель — начальник отдела, который отвечает за административные вопросы: списание снаряжения, закупку, организацию тренировок. Координатор решает оперативные вопросы, принимает входящие звонки и отбирает заявки. Например, если помочь животному можно в белом платье и на шпильках — это не к нам. Отнести котенка в ветклинику или обзвонить знакомых с просьбой приютить его могут все.
Мы выполняем работы, которые связаны с риском для здоровья или требуют специального снаряжения — например, залезть на дерево (организация регулярно обучает подобным навыкам потенциальных волонтеров и других желающих — прим. «Бумаги»). Не надо пытаться снимать котов самим и — особенно — просить об этом детей.
После приема заявки координатор заводит в базе данных карточку с необходимой информацией и делает рассылку. Спасатели пишут, когда могут приехать, и координаторы формируют группы на выезд — в одной должно быть минимум два человека. Часто мы не можем точно сказать, когда приедем, потому что основную работу все заканчивают по-разному. У штатных спасателей есть график, а у нас нет: среди добровольцев у нас есть и инженеры, и слесари, и водители, и айтишники, и медработники, и воспитатели детского сада. Днем они работают, а вечером достают собаку из колодца.
Приоритет заявок также определяется координатором. Мы работаем в городе и области, и часто собирается одна или две группы [спасателей]: это всего четыре человека на такую площадь. Поэтому приходится решать, куда посылать группу в первую очередь. Например, кошка в вентиляции еще может посидеть, а собака в колодце с проточной водой ждать не может. Поэтому, даже если группа уже звонит в дверь хозяевам кошки, она разворачивается и едет к собаке. Потому что нам все время не хватает людей.
Когда группа уже приезжает на место, один из спасателей назначается старшим, и все происходит под его ответственность: он решает, кто, как и с каким инструментом будет работать, а также общается с недовольными соседями или полицией.
[При этом] «Кошкиспас» не занимается пристройством, да и некуда: государственных приютов нет [государственных приютов в России всего 16], а все частные переполнены.
«Когда кошку пытаются вытащить, ей становится еще страшнее»
Кошки очень умные и умеют хорошо прятаться от опасности, поэтому чаще всего их приходится снимать с деревьев. Кошка залезает туда, а спуститься вниз не может и сидит там до тех пор, пока не пересилит страх или ослабнет. Тогда у нее есть риск упасть вниз из-за малейшего ветерка: она не может сгруппироваться и падает мешком. В лучшем случае она разбивается насмерть, и ее мучения заканчиваются. Если она выживает и на адреналине убегает в какой-то подвал, из-за переломов она умирает там не один час.
Еще кошки часто попадают в вентиляции. Если она попадает в новую квартиру или резко чего-то пугается в своем доме, она забивается туда, куда не может попасть большое страшное существо — чаще всего это вентиляционное отверстие. Когда ее пытаются вытащить оттуда, ей становится еще страшнее, она идет дальше и падает в шахту. Хорошо, если она была на первом-втором этаже — там падать около трех-шести метров. Если кошка была выше, она разбивается о бетонный пол первого этажа или сильно травмируется.
Чтобы достать кошку из вентиляции, приходится либо доставать ее с крыши, либо пробивать стену в шахту. В таком случае все зависит от человечности жителей квартиры: разрешат ли они ломать стену. Чаще всего нам идут навстречу.
Большая проблема — это стеклопакеты: люди в жару открывают их на вертикальное проветривание. Кошка, если увидит птичку на улице, прыгает туда и выходит, что одна половина кошки выпрыгнула на улицу, а вторая — нет. Животное начинает крутиться, чтобы выбраться, но загоняет себя все глубже. В этот момент у нее пережимаются кровеносные сосуды, наступает некроз — тогда все заканчивается. В подобных случаях мы рекомендуем сразу обращаться в 101: кошка в стеклопакете живет около получаса, пожарные смогут приехать за 20 минут, а для нас дорога может занять и один час, и четыре. У добровольцев ведь есть основная работа, а мигалок на машинах нет. После такого кошку сразу нужно везти к ветеринару — если вы ее вытащили, кровь может застаиваться, почки не справятся, и животное умрет.
Непростой была и недавняя ситуация с котом на Фонтанке. Нам нужно было взять его и отвезти к ветеринару так, чтобы он не смог убежать и не попал под машину. Поэтому сделать пандус, чтобы кот вышел самостоятельно, было последним, что мы хотели делать. (Подробнее о том, как спасали кота, читайте здесь).
«Каждая смерть тяжело переживается. Но спасти животных удается в 95% случаев»
Иногда в работе бывают черные полосы — когда подряд умирает несколько животных. Однажды в десять вечера пришла заявка на котенка в колодце: мы не уточнили, что это за колодец, и решили поехать туда на следующий день. Когда мы приехали на место, оказалось, что это был не колодец, а затопленная тепловая камера с уровнем воды в метр. Котенок уснул там на трубе ночью и упал. Когда я открыл люк, он уже плавал там.
На следующий же день мы с напарником снимали котенка с пятого этажа. Мы не успели взять его, он свалился, промахнулся мимо тента и ударился головой о единственный камень на газоне.
Еще на следующий день нам сообщили о коте в вентиляции. Его взяли с улицы в дом, где были другие коты: он испугался чужих запахов, полетел головой в вентиляцию и застрял там — превратился в меховую пробку. Мы разбили пол-стены в ванной, но все равно не могли дотянуться до него — он сидел так плотно, что мы случайно даже оторвали маленький кусок кожи с шерстью. Пробовали добраться со стороны туалета, но не вышло. Тело мы достали только через неделю, когда хозяева демонтировали ванну.
Конечно, бывают и счастливые истории: года два-три назад мы пять часов доставали котят, которых зажало капитальными стенами в подвале дома. Одного трехцветного котенка я забрал к себе домой, и он до сих пор живет со мной.
[В целом] животных удается спасти в 95% случаев, из-за чего [каждая смерть] очень тяжело переживается. Когда идет такая черная полоса с чередой смертей, ты думаешь: «Ничего не получается. Наверное, это не мое, надо заканчивать». Когда один упал с дерева, второй утонул в колодце, кто-то застрял на жаре. Это проходит, когда в конечном итоге все-таки получается кого-то спасти, и ты понимаешь: «Я все еще что-то могу».
Всем добровольцам я говорю, что нужно обрастать коростой — это позволяет пропускать через себя эмоциональную сторону [работы]. Сейчас я уже спокойнее все воспринимаю: мы ведь боремся с естественным отбором, потому что кошка, которая не может слезть с дерева, — она все. В таком случае мы — реаниматологи, которые откачивают больного и дают ему еще шанс. Если не получилось — не получилось. Есть большая разница между «не захотеть спасти» и «не смочь спасти». Я просто не смог.
«В сложных ситуациях позвоните нам»
Если вы сами идете по городу и видите кошку в беде, аккуратно помогите ей, если вы не испачкаете одежду и не сломаете каблук. Главное — при спасении не подвергать опасности свои жизнь и здоровье. В сложных ситуациях позвоните нам или в 101. Иногда бывают случаи, когда ждать профессиональной помощи опасно для здоровья животного. Например, если кошка попала под машину, ее нужно отвезти к ветеринару — чем быстрее, тем лучше.
Помимо «Кошкиспас» в Петербурге существуют «СК-Легион», который занимается отловом, пристройкой и лечением [животных]. Еще есть фонды «Северный Медведь», «Васька Алерт», отряд «Бежит Орет», который помогает мелким грызунам, и центр реабилитации диких животных и птиц «Сирин».
Сам я занимаюсь спасением животных с февраля 2017-го. По профессии я инженер-проектировщик, тепломеханик. Проекты [по работе] требовали много времени, сил и нервов, а от разработки проекта до постройки проходило много времени, и в один момент я решил, что хочу приносить пользу здесь и сейчас.
Часто животные попадают в беду из-за ошибок людей. Например, когда человек не закрыл люк или напугал кота. Если собака упала в люк, это не ее вина, а я могу исправить ошибки своего вида — и буду делать это. Я могу помогать маленьким и слабым.
Что еще почитать:
- Как волонтеры спасают бельчат — и пытаются заменить им маму. Рассказывает создатель единственной в России организации помощи белкам.
- «До сих пор ест украдкой». Как соседи помогли бездомному молодому человеку и спасли его собаку.
